— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказала Ирма, прилегла рядом и тесно прижалась, обхватив его ногами. — Почему я здесь. Не так ли?

— Твоя проницательность удивляет. — Войтович нежно погладил ее по спине. — Но еще больше я удивлюсь, если ты скажешь, что любишь меня.

— Люблю? — рассмеялась Ирма, резко поднялась и критично на него посмотрела. — Опомнись!

Войтович знал, что именно это она скажет, Ирма также поняла, что он специально подвел ее к подобному ответу, и рассмеялась еще громче.

— Ты коварный, — сказала она. — Но слишком чувствительный, в особенности в последнее время. Рита сделала тебя таким.

Она поднялась и подошла к сумочке, брошенной на пол, в которой звонил телефон.

— Я отвечу? — Ирма подняла брови, спрашивая у Войтовича разрешения.

— Конечно, — усмехнулся он, понимая, что вопрос этот был задан только для приличия, и она ответила бы в любом случае.

— Пейве, — сказала она в трубку, сделав несколько шагов в сторону, чтобы сохранить от Войтовича в тайне личность звонившего. — Сейчас я занята. Сообщу, когда освобожусь, — Ирма замолчала на несколько секунд. — Да, мне известно, где это. До встречи.

Разговор шел по-английски, и Войтович с интересом прислушался, но ему удалось понять только то, что собеседником был мужчина. Впрочем, подобный факт не удивил. Среди знакомых Ирмы преобладали мужчины, пожалуй, в ее жизни их было больше, чем у любой другой женщины. И она никогда не скрывала этого, наоборот, подчеркивала, что дружить с женщинами — занятие хлопотное. Они много требуют и мало дают. С мужчинами все обстоит гораздо проще: им ничего не нужно объяснять, в чем-либо отчитываться, делать нелепые прогнозы. Подобное общение всегда лежало на ладони — было открытым и предсказуемым. Конечно, иногда случались неожиданности, но они были исключением из правил, и их легко было решить. С женщинами все было по-другому. Главным условием общения с ними был постоянный контакт, вследствие чего возникала эмоциональная зависимость. Это отнимало много времени и сил, что весьма не нравилось Ирме. Поэтому она избегала дам, населив свой мир исключительно представителями противоположного пола.

Войтович не беспокоился о том, что звонивший мужчина мог оказаться любовником Ирмы. Он не ревновал ее, так как знал, что это бесполезное занятие. Лишнее сотрясание воздуха, не более. И если бы Ирма захотела уйти, не держал бы, потому что никто не в силах удержать ветер. Но раз она с ним, то только потому, что хочет этого. Пусть он не красавец и не идеал мужчины, но все же Ирма выбрала именно его. Неинтересно, какими мотивами она руководствовалась, главным было ее присутствие рядом и то, как они друг к другу относятся.

— На чем мы остановились? — спросила Ирма, улыбнувшись.

Она сняла с себя бюстгальтер и, подойдя к дивану, жеманным движением поставила ножку на бедро Войтовича. Он пробежал пальцами по тонкой лодыжке.

— На моей чувственности, — напомнил Войтович.

— Чувствительности, — поправила Ирма. — Это не одно и то же.

— Ты меня провоцируешь? — Войтович внезапно оскалился. — Что происходит? Что ты хочешь мне сказать?

Он вдруг понял, что Ирма не просто так завела этот разговор.

— Говори! — нахмурился он.

— Мне кажется, — быстро сказала Ирма, — что Авилов спелся с Наумовым больше, чем того требуют обстоятельства.

Войтович в раздражении подбросил вверх бюстгальтер Ирмы, который лежал рядом с ним.

— Прекрати, — приказал он. — Я знаю Сергея гораздо дольше, чем тебя.

— Намекаешь на то, что из нас двоих я меньше заслуживаю доверия? — Она подошла к Войтовичу и положила руки ему на плечи.

Он увернулся и, поднявшись с дивана, отошел в сторону.

— Что тебе известно?

— За последние три недели он и Наумов виделись восемь раз, — сказала Ирма, надев платье, показывая, что уже не ждет от Войтовича сексуальных подвигов. — Но Авилов получал санкцию на встречи только дважды. Перед тем как взяли Шерера и тогда, когда пришел груз с розами. С товаром, — поправилась она.

— Я помню.

— Тогда какие вопросы они решали в остальные встречи?

— Думаешь, заговор?

— Возможно. — Ирма облизала губы. — Только против кого? Я не думаю, что Авилов решится сместить тебя. Нет, ты ему не по зубам. А я — вполне!

— О чем ты?! — воскликнул Войтович. — У вас с Сергеем никогда не было конфликтов…

— Дело не в ссорах. — Ирма достала из сумки сигареты и закурила. — Дело в разделе власти. И в деньгах. Я тебе слишком дорого стою.

— Это мне решать!

— Считаю, что Авилов целит на мое место. Намеревается убрать с дороги, воспользовавшись возможностями Наумова. Своими руками он не может этого сделать, потому что явного повода для смещения меня нет. Но вот случайно подставить под пулю — это реально. С полицией ты связываться не станешь, чтобы не возбудить к себе интерес, — она уверенно делала прогнозы. — Киллера пригласить не решится…

— Ты ошибаешься, — Войтович уже не скрывал своего возмущения.

— Я была бы рада, — причмокнула губами Ирма. — Но суетность, которая в последнее время все чаще проявляется в его поведении, постоянные недомолвки, а также вдруг вспыхнувшая неуемная жадность говорят об обратном.

— Я поговорю с Сергеем.

— Зачем? — удивилась Ирма. — Так ты его спугнешь. Пусть уж лучше думает, что контролирует ситуацию. Если я ошибаюсь, тогда ничего не случится. Я извинюсь перед тобой за то, что оклеветала твоего друга.

Она затушила сигарету и подняла сумочку с пола.

— Уходишь?

— Ты же слышал. У меня назначена встреча. Увидимся завтра в офисе, — она протянула руку, прощаясь. — Да, и еще. Ты был прав. Я люблю тебя. Но если ты примешь сторону Авилова и станешь играть против меня, я тебя не пожалею.

Войтович замер на месте от прозвучавшей в голосе Ирмы угрозы и не нашел что ответить. Но, когда за ней захлопнулась дверь, понял, что она впервые сказала о своих чувствах. Это было намного важнее, чем страх перед смертью, на которую Ирма только что намекнула.

Зазвонил один из мобильных, и Войтович прищурил глаза, глядя в экран. Номер не был ему известен.

— Слушаю, — поднял он трубку.

— Здравствуй, Павел, — мягкий голос прошуршал в трубке.

— Здравствуй, Зеф.

Войтович не удивился, услышав голос Зефа Ноли, скорее насторожился. С Зефом, который контролировал поставки товара в Россию и Северную Европу, они редко встречались. В этом не было особой необходимости, да и Генрих не приветствовал тесные отношения между управляющими групп или секторов, как они сами себя называли. Обычно посредником в общении выступало доверенное лицо. Со стороны Войтовича им была Ирма, со стороны Зефа — его правая рука Энвер Солаку. Именно они решали организационные вопросы, руководствуясь при этом пожеланиями боссов. Встречи управляющих носили экстренный характер. Обычно они назначались в случае непредвиденных обстоятельств, когда над картелем нависала угроза, которую необходимо было устранить в кратчайшие сроки. Войтович быстро размышлял над тем, для чего звонит Зеф. В последнюю их встречу произошло разделение картеля, в результате которого была полностью уничтожена бельгийская группа, а сектор Зефа стал самым могущественным в их организации.